Остяко-вогульские мятежи 1930-х гг. : были и мифы

• Main Author: ПЕРЕВАЛОВА ЕЛЕНА ВАЛЕРЬЕВНА
• Format: Text
• Language: unknown
• Published: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Удмуртский государственный университет» 2016
• Subjects: МИФ (ПОЛИТИЧЕСКИЙ МИФ,ЭТНОМИФ,АРТ-МИФ),НАРОДНАЯ ПАМЯТЬ,МИФОЛОГИЗАЦИЯ,ОБСКИЕ УГРЫ (ХАНТЫ И МАНСИ),ВЛАСТЬ,ОСТЯКО-ВОГУЛЬСКИЕ МЯТЕЖИ 1930-Х ГГ,MYTH (POLITICAL MYTH,ETHNO-MYTH,ART-MYTH),POPULAR MEMORY,MYTHOLOGIZATION,OB UGRIANS (KHANTY AND MANSI),AUTHORITIES,OSTYAK-VOGUL MUTINIES OF THE 1930S,STALINIST REPRESSIONS; khanty; nenets; Mansi; vogul
• Online Access: http://cyberleninka.ru/article/n/ostyako-vogulskie-myatezhi-1930-h-gg-byli-i-mify; http://cyberleninka.ru/article_covers/16887994.png

В устной традиции хантов и манси, ненцев и коми-зырян сохраняются рассказы об остяко-вогульских мятежах 1930-х гг. и последующих массовых репрессиях. В народной памяти прослеживается два уровня восприятия трагических событий персональный (биографические нарративы) и героико-патриотический (мифологизированные предания). Снятие грифа секретности с темы сталинского террора и раскрытие архивов в конце 1980-1990-х гг. дали возможность обращения к документальным источникам, что привело к переосмыслению истории и новому витку мифологизации событий. Процесс мифологизации идет в нескольких направлениях: (1) создание советского политического мифа и замена его диаметрально противоположным мифом постсоветского времени (превращение истории / фактов в идеологию); (2) появление устных этнических мифов-преданий в ответ на агрессию в отношении этничности (от биографического нарратива к мифологизированной интерпретации и мифу); (3) конструирование новейшего арт-мифа. Политический миф даже при резкой смене парадигм (от сооружения памятников жертвам мятежей до установки памятников жертвам репрессий) остается идеологемой и облекается в форму агитпропа (СМИ, Internet). Этническая мифологизация происходит на стыке реальных событий и традиции (этнических кодов): рассказы непосредственных участников действа со временем переводятся в область этнических преданий и мифов, где мифологизированные образы прошлого представлены в универсальных схемах противостояния «добра» и «зла» (борьба шаманов с советской властью). Художественная мифологизация представляет разные авторские интерпретации событий, где для усиления драматургии и создания эмоционального контекста свободно комбинируются факты и широко используется этнокультурная символика. Oral tradition of the Khanty and the Mansi, the Nenets and the Komi-Zyryans contains stories about the Ostyak-Vogul mutinies of the 1930s as well as large scale repressions that followed. In popular memory two levels of these tragic events perception can be traced the personal (biographic narratives) and the heroic and patriotic one (mythologized tales). When the subject of Stalinist repressions was declassified and the archives were opened in the late 1980s early 1990s it became possible to study documentary sources, which resulted in serious rethinking of history and a new spiral of mythologization of past events. The process of mythologization involved several aspects: (1) creation of a Soviet political myth and its replacement with an antipodal post-Soviet myth (transformation of history / facts into ideology); (2) the appearance of oral ethnic myths-legends in response to aggression against ethnicity (from a biographical narrative to a mythologized interpretation and myth); (3) creation of contemporary art-myths. The political myth even under the conditions of abrupt change of paradigms (from erecting monuments to victims of the mutinies to construction of memorials to victims of the repressions) still remains an ideologem and takes the form of ‘agitprop’ (outreach propaganda) in printed media, Internet, etc.). Ethnic mythologization occurs at the interface between real life events and traditions (ethnic codes): the stories told by the direct participants in the events undergo a transformation in time and become ethnic legends and myths, where the mythologized images of the past are represented via universal patterns of opposition between “good” and “evil” (the fight waged by shamans against the Soviet power). Artistic mythologization offers various authors’ interpretations of events, where for the sake of greater dramatism and creation of an emotional context facts may be freely rearranged in combination with frequent references to ethno-cultural symbolism.